Форум » О канонах, чинах, традиции и истории древлеправославия » диакон Феодор Иванов » Ответить
диакон Феодор Иванов
о. Андрей: Знает ли кто-нибудь из уважаемых участников форума, когда Феодор Иванов был рукоположен в диаконский сан? Мне известно лишь, что в 1654 году он еще был мирянином, а в 1658 уже фигурирует как диакон.
Ответов - 41, стр:
1 2 All
Узбекистан: Аввакум, в одном письме, похуляя диакона Феодора пишет: "Федька-отщепенец, от никониан поставленец" Так что верно, видимо, что уже никониане его ставили.
о. Андрей: Никонианский новый Требник был утвержден на соборе 1656 года, если диакон Феодор отрицал действительность никонианской хиротонии, то почему он именует себя диаконом, почему диаконом именуют его и другие первенствующие отцы, если они разделяли его взгляды относительно неприятия священства рукоположенного по новому Требнику?
САП: о. Андрей пишет: Никонианский новый Требник был утвержден на соборе 1656 года, если диакон Феодор отрицал действительность никонианской хиротонии, то почему он именует себя диаконом, почему диаконом именуют его и другие первенствующие отцы, если они разделяли его взгляды относительно неприятия священства рукоположенного по новому Требнику? Так может быть он был рукоположен к примеру в 1655г., до того как приняли новый Потребник?
Узбекистан: о. Андрей пишет: Никонианский новый Требник был утвержден на соборе 1656 года, если диакон Феодор отрицал действительность никонианской хиротонии, то почему он именует себя диаконом, почему диаконом именуют его и другие первенствующие отцы, если они разделяли его взгляды относительно неприятия священства рукоположенного по новому Требнику? А Павла-то Коломенскаго кто ставил?
о. Андрей: САП пишет: Так может быть он был рукоположен к примеру в 1655г., до того как приняли новый Потребник? Само собой, я ведь потому-то и задал вопрос, чтобы это постараться выяснить. Вот Аввакум же почему-то называл его "никонианским поставленником".
о. Андрей: Узбекистан пишет: А Павла-то Коломенскаго кто ставил? Павла Коломенского ставил Никон до начала своих реформ.
САП: о. Андрей пишет: Само собой, я ведь потому-то и задал вопрос, чтобы это постараться выяснить. Вот Аввакум же почему-то называл его "никонианским поставленником". Сам он себя именует диякон Божиим даром нареченный и похуляет ставленников по новым книгам: А которыя попы от Никона отступника ставлены, и от никониян после мору. паче же от 7174 году [от Рожества Христова 1666]. егда совершенно православие все отринуша, древьняго предания святых апостол, и богоносных отец, и оболгаша их льстивно и охулиша. нечестие же всякое прияша и оправдаша и укрепиша, и новоразвращенныя и богомерския книги, со многими неисчетными ересми в них похвалиша, и всех еретик, крещение римское, и священство их гнусное прияша. их же вси святии отцы наши прокляша, и от святыя церкви отметнуша. http://starajavera.narod.ru/epistoliyFeodora.html
Severo: А где он ставлен был?
о. Андрей: САП пишет: А которыя попы от Никона отступника ставлены, и от никониян после мору. паче же от 7174 году [от Рожества Христова 1666] Что значит "паче"? Попы, они или попы, или не попы. А по Феодору получается, что никоновские попы все не попы, а особенно те из них не попы, что после 1666 года поставлены :-). Новый Требник был с 1656 года, Аввакум - духовный отец Феодора, называет его никонианским рукоположенцем. Почему в таком случае Феодор отвергает священство никониан: по причине окончательного отвержения ими старого чина или по причине еретичности нового? Если новый чин сам по себе ересь, то без всяких "паче" должно быть уже отвергнуто священство, поставленное после 1656 года, а не после 1666 года.
о. Андрей: Severo пишет: А где он ставлен был? Неясно, известно, что с отпускной грамотой он оказался в Москве в 1658, примерно в 1665 примкнул к староверам, прим. в 1670 начались у него разногласия с Аввакумом.
Severo: В В. Новгороде как известно например долго служили по старым служебникам и потребникам, да и в других пределах тоже.
САП: о. Андрей пишет: Что значит "паче"? Видимо , по мысли Феодора, после 1666г. никониянское нечестие явно для всех открылось, и кто после этого дерзнул сан от никониянских архиреев приять, уж явный еретик есть...
о. Андрей: Severo пишет: В В. Новгороде как известно например долго служили по старым служебникам и потребникам, да и в других пределах тоже. В В. Новгороде, возможно, было и так, но диакон Феодор происходил из села Колычева Дмитровского уезда. Это Московская епархия, таким образом, 99%, что рукоположен он был в диаконский сан самим патриархом Никоном... Но вот любопытно, когда?
о. Андрей: САП пишет: Видимо , по мысли Феодора, после 1666г. никониянское нечестие явно для всех открылось, и кто после этого дерзнул сан от никониянских архиреев приять, уж явный еретик есть... А каким образом именно 1666 год открыл всем никонианское нечестие? И разве когда в 1656 году на двоеперстие в Успенском соборе патриархами проклятия провозглашались, то явно всем их нечестие открыто не было?
Игорь Кузьмин: о. Андрей пишет: Мне известно лишь, что в 1654 году он еще был мирянином, а в 1658 уже фигурирует как диакон. Вроде как д. Феодор сам писал, что запись «бутто он крестьянский сын» [Субботин. Материалы... т.I, стр. 405], обрекавшая его на судьбу крепостного князя Семена Одоевского, «поневоле» сделана после морового поветрия, в 1654 г. Позднее он лишь получил документ освобождавший его от сей записи.
САП: о. Андрей пишет: И разве когда в 1656 году на двоеперстие в Успенском соборе патриархами проклятия провозглашались, то явно всем их нечестие открыто не было? Возможно тут путаница с датами 1666г. по старому, это 1657г. по новому. Игорь Кузьмин пишет: О суде сем познаем из жития инока Корнилия. Об установившемся обычае (от какого времени крещение принималось) узнаем из полемического послания Спиридона Иванова на Керженец. Смирнов П. С. указует: «Важнейшим пунктом, в котором они (ардонские раздорники) разногласили с поморцами, служило учение о способе приема лиц, переходящих в безпоповщину. Всех они (сии раздорники) перекрещивали и поповцев. И притом – каких поповцев? Тех, которые родились и крещены «в лета от 1663 до 1667», т. е. с 1655 года до 1658 включительно. Безпоповцы, управляемые с Выга, против этого запротестовали. Они говорили, что «от начала» раскола было положено принимать приходящих, крещенных в этот период «не второкрестя»... «И от таковых, яко Соловецкие и Поморские, тако и Зарубежские и Нижегородские, благоискуснии... суд положиша двома образы приимати: которые во оная три лета, до исполнения 1666 года, родившиеся и от тех рукоположенцев крещшиеся, за не исполнение еще премен, обращенные не второкрещати положиша. А которые по исполнении 1666 года родишася, таковых второкрестити повелеша»» [Смирнов П. С. Споры и разделения в русском расколе первой четверти XVIII в., Спб, 1909, стр. 221]. То есть следуя первобытным отцам перекрещивать стали тех, кто по новым требницам крещен был после 1658 г. Подтверждение того что тайны новотворимые подсудимые лица на соборе 1666-67 гг. уже не признавали за истинные следует от царского слова пред сим собором. Такожде свидетельство и внешних подтверждает (Питирим, Макарий) что прежде (за 25 лет пред ответами Питирима) все отцы крестили приходящих от никониан. Питирим же свидетельствует и как очевидец и как «обратившийся» «старообрядец». Так что о сем суде и обычае перекрещивания было всем «староверцам» известно. Вопрос же о сомнении в перекрещивании впервые был поставлен поповцами в полемике самого начала 18 в. как невозможность трижды погруженного еретика вновь крестить. То есть основание было взято ими не от обычая, а от своего истолкования писания. Причем это время такого сомнения (пересмотра установившегося обычая) было обще и поповцам и безпоповцам. И на Выгу в некотором ските такожде стали мыслить (Ладожский скит), и не покорялись там отцам. На что Андрей Денисов послание свое написал (у Любопытного), что те стали пременять прежде бывшее предание отец.
о. Андрей: Игорь Кузьмин пишет: Вроде как д. Феодор сам писал, что запись «бутто он крестьянский сын» [Субботин. Материалы... т.I, стр. 405], обрекавшая его на судьбу крепостного князя Семена Одоевского, «поневоле» сделана после морового поветрия, в 1654 г. Позднее он лишь получил документ освобождавший его от сей записи. И что это доказывает или показывает? САП пишет: Возможно тут путаница с датами 1666г. по старому, это 1657г. по новому. Я думаю, что путаницы никакой нет, ибо из слова Феодора о соборе 1666 года ( http://starajavera.narod.ru/theodor_1666.zip ) видится, что речь он ведет не о 1656 или 1657 годе, но именно о 1666, когда его осудили и сослали. Под 7174 годом Феодор подразумевает именно 1666 год.
САП: о. Андрей пишет: Под 7174 годом Феодор подразумевает именно 1666 год. Верно. Тогда остается предполагать, что решения собора 1656г. исполнялись по-видимому только в Москве, а в провинции служили по старым Потребникам и крестились двуперстно, до БМС.
о. Андрей: САП пишет: Тогда остается предполагать, что решения собора 1656г. исполнялись по-видимому только в Москве, а в провинции служили по старым Потребникам и крестились двуперстно, до БМС. Едва ли это было в Московской епархии... Сам же диакон Феодор о себе засвидетельствовал, что служил по никонианским книгам. Да и рукоположить-то его в Московской епархии мог только один человек... сам Никон. А коль духовник Феодора протопоп Аввакум подчеркнуто свидетельствует, что тот никонианами поставлен, то есть все основания утверждать, что по новому служебнику.
САП: о. Андрей пишет: Да и рукоположить-то его в Московской епархии мог только один человек... Скорей всего он рукоположен не в Московской епархии, иначе выходит, что он писал против самого себя, тем не менее признавая себя дияконом...
о. Андрей: САП пишет: Скорей всего он рукоположен не в Московской епархии Жил он в епархии Московской... И как слова Аввакума объяснить? САП пишет: иначе выходит, что он писал против самого себя, тем не менее признавая себя дияконом... Вот в этом-то и дилемма :-). Служил он долгое время по новым книгам не находя в них зазора, следовательно там, где был рукоположен книги вероятнее всего тоже были новые...
САП: о. Андрей пишет: Жил он в епархии Московской... Это ничего не доказывает. о. Андрей пишет: И как слова Аввакума объяснить? Фигурально, как вы и пишите: Служил он долгое время по новым книгам не находя в них зазора
о. Андрей: Аввакум подчеркнул, что Феодор именно рукоположенец никонианский, а не лишь их последователь. САП пишет: Это ничего не доказывает. Отчего же, это косвенное свидетельство в пользу того, что и рукоположен он был в этой епархии, «тогда ведь не сейчас», люди так по стране не перемещались - где родился, там и пригодился. Впрочем, если бы это было однозначным свидетельством, то я бы не спрашивал, а утверждал.
САП: о. Андрей пишет: Отчего же, это косвенное свидетельство в пользу того, что и рукоположен он был в этой епархии Московский писатель и книжник — дьякон Федор Иванов Оп.: Бубнов Н.Ю. Старообрядческая книга в России во второй половине XVII в., Санкт-Петербург, 1995 Дьякон Федор Иванов является одной из наиболее ярких фигур в истории старообрядческого движения. Его принято относить к молодому поколению первых старообрядцев, так как Федор не принадлежал к боголюбческому кружку. Он появился в столице лишь в 1658 г., в тот самый год, когда Никон оставил московское патриаршество и уехал в Воскресенский Новоиерусалимский монастырь. Происходя из священнической семьи, служившей в вотчине князей Одоевских, Федор, видимо по протекции князя С. М. Одоевского, был посвящен в дьяконы кремлевского Благовещенского собора. Живя в Москве в тревожное и неспокойное время, дьякон Федор познакомился с рядом видных старообрядческих деятелей: Григорием Нероновым, игуменом Феоктистом, протопопом Аввакумом, суздальским священником Никитой Добрыниным, с игуменом ярославского Толгского монастыря Сергием, со многими соловецкими иноками, приезжавшими в столицу. Особенно большое влияние на Федора оказал игумен Покровского "что на Убогих" монастыря Спиридон Потемкин, которого молодой дьякон считал своим учителем. Видимо, бывал Федор и на ученых сходках в домах просвещенных бояр: Сергея Одоевского и Федора Ртищева, хотя на допросах у властей в декабре 1665 г. он это и отрицал. Однако чаще дьякон Федор общался с демократическими слоями московских книжников, участвуя в сходках и чтениях в доме у Ивана Трофимова "за Москвою рекою в Садовниках у Козмы и Домьяна" В эти годы он много читал, интересовался историей, церковной догматикой и стал убежденным противником проводившейся в жизнь церковной реформы. Позже, в 1667 г., Федор вспоминал: "Зело, грешный, скорбех, зря нынешния расколы церковныя и поисках о том немало в писаниях и зело искусных потом вопрошах, како бы не погрешить в вере". В письме к игумену Феоктисту на Вятку от 26 марта 1665 г., дьякон Федор выступает уже как убежденный старообрядец, прося его вместе с епископом Александром "собрать от книг. .. и маленькую аллилуйя и маленькое собраньецо о сложении перст", а также с предложением прислать на Вятку для епископа Александра книги "новых выходов". Решительно встав на сторону защитников "старой веры", дьякон Федор отказался служить в церкви по новоизданным служебникам и в декабре 1665 г. был арестован. На допросе в Патриаршей палате 9 декабря он показал: "по служебникам новые печати служивал, а ныне по новым служебникам не служит для того, что с старыми не согласны служебниками", а также потому, что по ним не служат "Григорей Неронов, протопоп Аввакум, а те люди добрые, да и Спиридон де старец (Потемкин) доброй де муж и православной". Говоря о причинах, способствовавших формированию его старообрядческих убеждений, дьякон Федор сослался на прочитанную им Челобитную суздальского священника Никиты, написанную им в обличение новопечатных книг, а также на показанный ему Никитой "Служебник переводу Киприана митрополита Киевского и всея Русии, и тот Служебник с новыми не сходитца". До своего ареста дьякон Федор остерегался публично выступать с какими-либо посланиями или челобитными, хотя должно быть успешно вел устную пропаганду против новых книг и обрядов. Арест и неизбежность наказания побудили Федора к более активным действиям. В феврале-марте 1666 г. он обратился с челобитной к царю по делу о "хульных речах" попа Сысоя. Делу о попе Сысое старообрядцы придавали большое значение, надеясь использовать его при рассмотрении дела патриарха Никона на готовившемся церковном соборе. Поп Сысой, сторонник опального патриарха Никона, был привлечен к суду по делу о незаконном приезде Никона в Москву в Успенский собор в 1661 г. и сослан в Вологду. Весной 1665 г. он в пьяном виде "говорил. . . глаголы хулные на Спаса нашего: по делу-де Христа жиды распяли за воровство его". Свидетели этого случая рассказали о нем находившемуся проездом в Вологде Григорию Неронову, который незамедлительно явился к вологодскому архиепископу Симеону и потребовал организации следствия по этому делу. Ничего не добившись от архиепископа, Неронов, по приезде в Саровскую пустынь, широко известил своих сторонников об этом деле, решив максимально использовать его для компрометации опального патриарха и его реформ. Узнав о деле попа Сысоя из его Челобитной к царю, Федор не замедлил известить об этом церковных иерархов и подал 8 февраля 1666 г. "сказку". По этому делу был допрошен также старец Ферапонт, слышавший о высказывании Сысоя от Неронова. В поданной Федором Челобитной к царю излагалось то же дело "о богохульных и жидовских речах" попа Сысоя на "Спаса нашего Исуса Христа" и высказывалось предположение "не старых ли жидов отродья, Никонов поборник?", то есть не является ли поп Сысой последователем ереси жидовствующих? Возможность обвинить попа Сысоя, а через него и Никона в ереси жидовствующих, видимо, сильно занимала Неронова и Федора. По словам дьякона, в доме у Ивана Трофимова он читал также и "книги, которые отречены честь христианам" и среди них были, возможно, сочинения еретиков. В архиве Феоктиста, как мы уже говорили, такие книги имелись. На Соборе 1666-1667 гг. Григорий Неронов вновь попытался поднять дело о еретических высказываниях попа Сысоя, изложив его в своей Челобитной вселенским патриархом. Однако ни русские церковные власти, ни, тем более, греческие иерархи не были заинтересованы в рассмотрении этого дела, опасаясь, что оно может бросить тень на церковную реформу патриарха Никона. Арест Федора в декабре 1665 г. и нависшая над ним угроза сурового наказания поставили перед ним вопрос о выборе образа действий. Упорство в отстаивании своих убеждений грозило лишением сана, ссылкой и смертью, отречение же от своих взглядов, выраженное хотя бы и притворно, не только претило его совести, но к тому же грозило ему остракизмом со стороны друзей и единомышленников. После первых допросов Федор был послан в заточение. В мае 1666 г., представ на суд перед русскими церковными иерархами, он решительно и твердо высказал свои старообрядческие убеждения, которые затем изложил письменно в записке, поданной собору и в Челобитной к царю. 13 мая Федор был публично предан анафеме в Успенском соборе Кремля, лишен дьяконского сана и сослан в заключение в монастырь Николы на Угреши. Здесь, тяжело переживая случившееся, в июне и в августе того же года Федор написал и представил собору две свои покаянные записки. Впоследствии, в объяснительной записке, составленной дьяконом в 1667 г. для своих единомышленников и включенной иноком Авраамием в состав сборника "Христианоопасный щит веры" в качестве 26-й главы, он пытался оправдать свое притворное и временное "сообщение" с никонианами. Привезенный в Москву в августе 1666 г., Федор вновь предстал перед церковным судом, где повинился в своем прежнем упорстве и был сослан "для исправления и совершенного покаяния" в Покровский "что на Убогих" монастырь. Однако вскоре от Федора потребовали публичного отречения от его прежних старообрядческих заблуждений. Этого позора дьякон уже не смог вынести. Узнав о подробностях процедуры публичного покаяния суздальского священника Никиты, Федор вместе с семьей скрылся, решив, что "лучше умерети, нежели соблазнити единаго от малых верующих праве". Вскоре Федор был схвачен, а согласно его собственной версии, узнав, что его везде ищут "и другов моих по Христе стали истязовати, приводя в приказ. . . паки пришел сам, душу за них положити". Здесь Федор снова проявил "покорство" и около двух месяцев жил на Патриаршем дворе, а затем был отправлен в ссылку в Троице-Сергиев монастырь, где провел более года. Находясь в этой ссылке, видимо, в сравнительно благоприятных условиях, Федор продолжил свои занятия церковной историей и догматикой, пользуясь богатой монастырской библиотекой и получая известия о происходивших в Москве событиях. Его поведение в монастыре, возобновление сношений с московскими старообрядцами, явились причиной нового суда. Вновь привезенный в Москву в феврале 1668 г., Федор на этот раз решительно отказался от своего прежнего покаяния и 21 февраля был вновь осужден церковными властями и предан "градскому суду". 25 февраля 1668 г. в Москве на Болоте дьякону Федору была учинена "казнь" — отрезан язык, после чего он был сослан в Пустозерский острог, где присоединился к ранее сосланным туда протопопу Аввакуму, попу Лазарю и соловецкому иноку Епифанию. Важным направлением деятельности Федора в годы его московской жизни явилась усиленная работа во взаимодействии с другими книжниками по сбору догматических 'материалов о церковной реформе в связи с предстоящим церковным собором. В этих целях Федор сотрудничал с игуменом Феоктистом, Александром Вятским, Никитой Добрыниным и, в особенности, с московским иноком Авраамием. Судя по всему, наиболее плодотворной оказалась работа Федора в период его ссылки в Троице-Сергиев монастырь. В богатой монастырской библиотеке, куда Федор очевидно получил доступ, им были собраны свидетельства из книг, подтверждающие "истинность" старых книжных традиций, которые он использовал для написания ряда догматико-полемических сочинений, вошедших в сборник "Щит веры", а также при написании книги "Ответ православных". О троицком происхождении этих сочинений свидетельствуют имеющиеся в некоторых из них ссылки на рукописи из библиотеки монастыря. В сочинениях этого периода Федор живо откликается на важнейшие события своего времени и в первую очередь на решения церковного Собора 1667 г. с участием греческих патриархов. По-видимому многие из своих писаний Федор тайно пересылал Авраамию, у которого скопилось большое число сочинений дьякона. После ареста и ссылки Федора в Пустозерск в феврале 1668 г. Авраамий решил включить его сочинения в состав нескольких составленных им "книг", как правило, без имени автора. Основная часть догматико-полемических сочинений Федора вошла в состав сборника, которому Авраамий дал название "Христианоопасный щит веры против еретического ополчения". Сборник состоит из 46 глав. По мнению первого издателя этого сборника — Н. И. Субботина, — Федору в нем принадлежат лишь две главы: 21-я и 26-я, подписанные его именем. 26-я глава имеет заголовок, данный ей составителем сборника: "О послании в заточение и о нестерпимом мучении диакона Феодора. . .". Как справедливо отметил Н. И. Субботин, это сочинение — легкая переделка Послания Федора к своим единоверцам, где он оправдывается в принесенном им покорстве церковному Собору 1666 г. Оригинал этого Послания сохранился в Синодальном собрании. Глава 21-я сборника под заголовком "О вопрошении священнодиякона Феодора нечестивых властей", повествует уже о событиях февраля 1668 г., завершившихся "казнью" Федора и ссылкой его в Пустозерск. По нашему мнению, дьякону Федору в этом сборнике принадлежит авторство еще ряда глав, а именно: 5-й, 12-й, 14-й, 17-й и 27-й, а также 34-й, 35-й и 36-й. Все они в сборнике Авраамия анонимны, некоторые из них имеют характерные "пристижения", содержащие комментарии, добавления и разъяснения, сделанные Авраамием. Уже одно это обстоятельство само по себе является доводом в пользу того, что автором глав, снабженных "пристижениями" не мог быть сам составитель сборника, хотя такое предположение и высказывалось Н. И. Субботиным. Некоторым главам сборника составитель дал свои названия "О православных церковных догматех свидетельства от божественных писаний" (гл. 5-я); "Слово ответное от лица православных чад церковных противу отступников, собравшихся на правоверие" (гл. 12-я), "Ино сказание о сложении перстов" (гл. 14-я); "На проклятый Никонов Собор" (гл. 17-я). Характерно, что все четыре названные сочинения написаны между маем 1666 г. и февралем 1668 г., то есть внутри хронологических рамок, которыми датируются два вышерассмотренных сочинения Федора (гл. 26-я и 21-я "Щита веры"). Впрочем, такая датировка также в значительной мере предположительна, так как лишь 12-я глава сборника содержит относительно точную дату ее написания — 1667 год. Предложенная нами атрибуция вышеперечисленных глав "Щита веры" дьякону Федору строится на общности источников, использованных им для создания как анонимных, так и безусловно ему принадлежащих сочинений, на известных нам фактах его биографии, а также на наблюдениях над излюбленными Федором сюжетами, характерными для него ссылками на реалии при доказательствах того или иного положения, использовании специфических оборотов письменной речи. Особенно важным представляется нам наблюдение над упоминающимися в различных источниках "блуждающими сюжетами", связывающими в единую систему те сочинения дьякона Федора, авторство которых бесспорно, и те, авторство которых подлежит выяснению. В этом плане характерен сюжет с иконой Спасителя, виденной Федором в Успенском соборе и сохранившей древний текст Символа веры. Наблюдения над последовательностью использования этого сюжета в сочинениях и высказываниях Федора и Авраамия позволяют атрибутировать дьякону Федору 5-ю гл. "Щита веры", а также внести уточнения в датировку глав этого сборника и 1-й части книги "Ответ православных". Приведем интересующий нас текст в том виде, как он изложен в различных источниках и с учетом хронологической последовательности его "миграции" из одного сочинения в другое. На допросе у архиереев 11 мая 1666 г. Федор сказал: "И в Соборной церкви написан Символ православныя веры весь на святой иконе. На той иконе воображено воплощение Сына божия и тоя иконы показует и вид, яко старописана". В 5-й гл. "Щита веры" мы читаем: "И в Соборной церкви Успенской древнее писмо на иконе, весь Символ писан також, слово в слово". В написанной самим Авраамием 32-й гл. "Щита веры" этот сюжет изложен со ссылкой на дьякона Федора как на первоисточник и с продолжением, принадлежащим уже Авраамию: "В соборной Успенской церкви, вход западными дверми, на первом столпе полуденныя страны от исперва был поставлен пресвятый образ пречюдный, древнее писмо... И на ту древнюю икону указал диякон Федор Благовещенской властям нечестивым: что де нас мучите жестоко за веру, а у вас де и в Соборе стоит икона — древнее письмо... И во 175 году в июле месяце вынесли тое икону, сняв с того места, и в тое место поставили Успение Богородицы, новописанную, поля у ней серебряные гладки. . ." Наконец, в "Ответе православных" дьякон Федор вновь излагает этот сюжет, уже с учетом дополнения, сделанного после июля 1667 г. Авраамием: "И во Успенском соборе на Москве была икона древнее писмо, еже о нас совершившаго все свое смотрение Господа нашего Исуса Христа, и на тое иконе весь Символ написан на праздники владычни.. . И егда уведавше нынешний заблудший пастыри, что благочестия ревнители на ту чудесную Спасову икону зряще, и Символ прочитающе... срама ради своего скрыша ту Христову икону невем где с того места, а в тое место, написав, поставиша Успение Богородицы". Для дьякона Федора характерен пристальный интерес к источникам, которые он широко использовал в своих сочинениях для подтверждения высказываемых мнений. Круг этих источников довольно обширен. Так, в 1665 г. он, вместе с суздальским священником Никитой Добрыниным, сличал с новоизданными служебниками Служебник митрополита московского Киприана "его переводу" (ГИМ, Синод, собр. № 601). На допросе у архиереев 11 мая 1666 г. Федор сослался на сербскую печатную книгу, "145 лет как печатана", виденную им у жившего в Москве сербского черного священника Мардария. Никита приносил и показывал Федору также "книгу харатейную, иже писана при святейшем Фотии митрополите Киевском и всея Русии Иосифу архимандриту Киевопечерскому в лето 6932 (1424) году". Работая в богатой библиотеке Троице-Сергиева монастыря, Федор обращался к целому ряду хранившихся там рукописей: "во обители преподобного отца Сергия книгу видех харатейную в четверть, писано в ней о седми вселенских соборех... Иную книгу видех, харатейную же, писано в ней на латин.. . Там же видех книгу Кормчую на великой бумаге, надвое лист писан... Там же в книгохранительнице Псалтирь с восследованием драгое писмо, юже дал вкладу преподобный архимандрит Дионисий, в ней же и устав.. ." О последних двух книгах, виденных им в Троице-Сергиевском монастыре, Федор вспоминал позднее в письме к сыну Максиму из Пустозерска: "И в Троицком-Сергиевом Богоявленском монастыре видел Правильную книгу (книга "Правил" Никона Черногорца — Н. Б.) великую старую, в ней же на полулисты писаны, яко же и в Библии... Тут же в монастыре преподобный Дионисий оставил по себе вкладную Псалтырь со восследованием многим, рукописна драгим письмом". Приведенная здесь ссылка является, в частности, одним из доказательств в пользу принадлежности перу Федора 12-й гл. "Щита веры", где эта книга также упомянута. Заметим, что Псалтырь архимандрита Дионисия, о которой здесь идет речь, сохранилась: это Псалтырь греческая, написанная в два столбца с параллельным русским переводом. Возможно, что именно этой книгой пользовался Федор при цитировании им греческих текстов в своих сочинениях, хотя следует считать большим преувеличением утверждение некоторых авторов о знании Федором греческого и латинского языков. Мы уже говорили о тесных контактах дьякона Федора с Никитой Добрыниным, с которым он вместе читал и обсуждал обширную, еще не законченную Челобитную Никиты. Не удивительно поэтому, что в сочинениях Федора имеется много материалов, заимствованных из этой Челобитной. Это видно в "Слове ответном", написанном Федором 11 мая 1666 г. Однако здесь по вопросу о Символе веры изложен значительный дополнительный материал, отсутствующий в Челобитной Никиты. У Федора мы находим ссылки на "Слово о оглашении" Иоанна Златоуста из Маргарита, Слово Григория Богослова на Пятидесятницу, "Слово о вере" Василия Великого из Книги о постничестве, Книгу Дионисия Ареопагита, проложную редакцию Повести о Вар-лааме и Иоасафе (11 апреля), на "часословцы", напечатанные в Иверском монастыре. Ссылается Федор также на "Катехизис большой письменный", виденный им, вероятно, у архимандрита Антония, по поводу которого последний в апреле 1666 г. показал, что у него имелась "писмянная книга Катихизис, и тое я книгу наимывал списывать". В рассказе о своих источниковедческих изысканиях Федор проявил известную объективность, сообщив, что во многих рукописных книгах он не нашел "правильного" написания Символа веры: "в той тако, а в иной инаково о Святом дусе". Неверно, по его мнению, написан Символ в старинной книге, которую показывали старообрядцам на соборе 1666 г. архиереи, "на кою ныне ссылаются" — "в той книге ни "Господа", ни "истинного" нет, только сице: "и в Духа святаго животворящаго". Подробнее об этой книге говорится в "Покаянном свитке", поданном собору 1666 г. Ефремом Потемкиным: "Показаша бо ми многия харатейныя книги, в них же видех едину, привезенную на освященный собор преосвященным Питиримом... из Новгорода, писанную за пятьсот за тридесят за два лета, 1134, и в той книге святый Символ веры тако написан, яко ныне исправлен и глаголется". В сочинениях, написанных в Троице-Сергиеве монастыре и вошедших в "Щит веры" Авраамия в качестве 5-й и 12-й глав, Федор повторяет основные аргументы в защиту старого написания Символа веры. Дополнительно в 5-й главе он ссылается на деяние Второго вселенского собора, напечатанное в Кормчей, изданной при Никоне, в главе 12-й — на 7-ю главу Просветителя Иосиф Волоцкого. Вышеупомянутую Псалтырь (руско-греческую белингву) Федор использовал для толкования содержащегося в ней текста Символа веры: "А еже ныне глаголют отступницы и пишут, разсылая — едину речь быти "Господа" и "истинного" на греческом языке, и сие лжуще глаголют - не едино есть: по нашему "Господа", а по гречески "Кирион", по нашему: "истинного", а по гречески "алифинон". Эта книга и сейчас хранится в собранна Троице-Сергиева монастыря в ГБЛ. Названными здесь сочинениями далеко не исчерпывается творческое наследие дьякона Федора. Об остальных его сочинениях мы будем говорить в следующих главах. http://www.krotov.info/acts/17/3/ivanov_fdr.htm Так, что рукополагал диакона Феодора не Никон.
о. Андрей: САП пишет: Так, что рукополагал диакона Феодора не Никон. Это далеко не факт. Феодор появился в Москве в 1658 году будучи уже диаконом. Он перевелся по перехожей грамоте, то есть, рукоположен был до удаления Никона в монастырь, а если ходатайствовал о нем Одоевский, то, следовательно, переводился Феодор из Московской епархии, где была вотчина Одоевского. Таким образом, весьма вероятно, что рукоположен он был именно Никоном.
Сергей Петрович: САП пишет: Тогда остается предполагать, что решения собора 1656г. исполнялись по-видимому только в Москве, а в провинции служили по старым Потребникам и крестились двуперстно, до БМС. А поминали-то кого? Это-то гораздо важнее, ибо и единоверцы всё делают по старым книгам и чинам.
Игорь Кузьмин: о. Андрей пишет: И что это доказывает или показывает? Мне показалось, что Вы именно от сего «поневольного» крестьянского имени (а не истинного) берете основания о его мирском звании до 1658 г. О том же кто и когда рукополагал д. Феодора мне пока неизвестно. Да и после своего распознания прелести никонианской д. Феодор вроде никак и не использовал сей сан.
о. Андрей: Игорь Кузьмин пишет: Да и после своего распознания прелести никонианской д. Феодор вроде никак и не использовал сей сан. Разве что подписывался диаконом...
САП: о. Андрей пишет: Феодор появился в Москве в 1658 году будучи уже диаконом. Откуда это известно?
Игорь Кузьмин: о. Андрей пишет: Разве что подписывался диаконом... Ну вроде как пока зрится согласие источников в том, что отречение всего православия у никониан присудили первобытные отцы признавать только после мору, от эсхатологического знамения (666), еже после 174 года (6174). На это указует и послание д. Феодора и послание Спиридона Иванова на Керженец.
о. Андрей: САП пишет: Откуда это известно? Так от Вас же :-) - САП пишет: Он появился в столице лишь в 1658 г.
о. Андрей: Игорь Кузьмин пишет: Ну вроде как пока зрится согласие источников в том, что отречение всего православия у никониан присудили первобытные отцы признавать только после мору, от эсхатологического знамения (666), еже после 174 года (6174). На это указует и послание д. Феодора и послание Спиридона Иванова на Керженец. Что я не понимаю... Получается, сами по себе новые чины не являются отречением всего Православия, но лишь в контексте эсхатологического знамения (666)? То есть 10 лет по новым чинам народ крестили и рукополагали, и это ни совершителей, ни ими совершенных от Православия не отлучало, так?
Репрев: Вы, о. Андрей, тему эту зачем подняли? Сомневаюсь, что по незнанию и дабы повысить уровень своей эрудиции. В нашей Церкви св. мч. диякон Феодор канонизирован вместе с остальными пустозерскими узниками. Лично у меня нет оснований сомневаться в том, что он диякон. А искать доказательства только для того, что убедить вас (или не убедить, а просто доказать, что вы не правы) - не думаю, что стоит тратить на это время. Есть архивы, публикации, научные работы. У вас ведь ко всему этому есть доступ, вот и обратитесь туда. А если вы уже обратились, сделали свои выводы и убеждены в том, что вы правы, то задавать вопрос в той форме, в которой вы его задали - лукавство. А оно - сами знаете от кого.
о. Андрей: Репрев пишет: Вы, о. Андрей, тему эту зачем подняли? Сомневаюсь, что по незнанию и дабы повысить уровень своей эрудиции. Мне данный вопрос интересен, вот я и решил его обсудить с теми, кому он тоже может быть интересен. Ответ на него я не знаю, а Ваши подозрения к данной теме отношения не имеют. Сомневаетесь Вы в чем или нет - Ваше дело. Репрев пишет: В нашей Церкви св. мч. диякон Феодор канонизирован вместе с остальными пустозерскими узниками. Лично у меня нет оснований сомневаться в том, что он диякон. А искать доказательства только для того, что убедить вас (или не убедить, а просто доказать, что вы не правы) - не думаю, что стоит тратить на это время. Странный Вы человек... Я ведь к Вам лично и не обращался. Не хотите время тратить, ну, и не тратьте. Только зачем Вы его тогда и на данный постинг потратили? :-) Репрев пишет: Есть архивы, публикации, научные работы. У вас ведь ко всему этому есть доступ, вот и обратитесь туда. А если вы уже обратились, сделали свои выводы и убеждены в том, что вы правы, то задавать вопрос в той форме, в которой вы его задали - лукавство. А оно - сами знаете от кого. К материалам я обратился, но пока вразумительного ответа на вопрос не нашел, поэтому никакого лукавства в моем вопросе нет. Повторюсь, я не обращался лично к Вам и не призывал лично вас к участию в обсуждении данной темы. Не нравится тема - не читайте. Репрев пишет: В нашей Церкви св. мч. диякон Феодор канонизирован вместе с остальными пустозерскими узниками. Кто в вашей церкви канонизирован - это Ваше дело. Это форум общий, а не только вашей церкви, поэтому не нужно ущемлять права других участников, навязывая им свое мировоззрение. Здесь каждый считающий себя древлеправославным христианином имеет право поднимать любые вопросы, касающиеся Древлеправославия и обсуждать их. Репрев пишет: Лично у меня нет оснований сомневаться Ну, нет, так нет. Только если бы Вы прочитали послания диакона Феодора, то поняли бы, что он к вашей церкви никакого отношения иметь не мог. Для диакона Федора принятие никонианского архиерея или попа в сущем сан представлялось делом совершенно немыслимым. Вы-то можете кого угодно почитать, но к исповеданию диакона Феодора ваша церковь отношения иметь не может. Впрочем, и наша тоже :-).
Severo: о. Андрей пишет: Это форум общий, а не только вашей церкви, поэтому не нужно ущемлять права других участников, навязывая им свое мировоззрение. Здесь каждый считающий себя древлеправославным христианином имеет право поднимать любые вопросы, касающиеся Древлеправославия и обсуждать их. Точно.
Игорь Кузьмин: о. Андрей пишет: Что я не понимаю... Получается, сами по себе новые чины не являются отречением всего Православия, но лишь в контексте эсхатологического знамения (666)? Новые чины устанавливаемые с еретической мотивацией являются отречением Православия сими лицами, но конечный суд по некоторому образу древних отец, как указует Спиридон Иванов, составлялся и позже бывших отступлений, и от знамений эсхатологических указаний, как то было с осуждением латин ссылается Спиридон на книгу О вере. о. Андрей пишет: То есть 10 лет по новым чинам народ крестили и рукополагали, и это ни совершителей, ни ими совершенных от Православия не отлучало, так? Мне зрится это не десять лет, а три года. И год этот после мору был 1658 (после трех лет), как указует Смирнов в своих комментариях на сей текст. Просто здесь с числами некая путаница возникает из-за недостаточно распознанными (в сей части) списками источников. На эту проблему еще Мальцев обращал внимание. Смирнов, который опубликовал список послания на Керженец, хотя предварительнои указывает на соответствие в списке дате 1666 г.=1658 г. Но не доконца разъясняет некоторое расхождение с иными числами. Потому как в опубликованном им списке присутствуют равно два летоисчисления. Но известно (по МАльцеву), что они после раскола долгое время по разном календарям определялись, а не от одного рассчитывались. Вот Спиридон Иванов указует об этих трех летах перемен Никоновых, в которые не строго решили судить приявших тогда тайны никонианские: "Но от лета перемен 1663-го года до 1667-го мнози во оная три лета [в 4-е, 5-е и 6-е лета] и новорукоположишася, и от сих множайшии крещшеся, и потом к древлеправной церкви приступаху. И о таковых благоискуснии божественнаго Писания многими леты труждьшиеся и кровь свою за исповедание православныя веры излиявшие, вся многоразсудительная отеческая чета, яко Соловетстии и Поморские, тако Зарубежские и Новгородские, внимающе с примеров древних (о них же прежде), единых еретиков двоими образы приемлющих, такожде единоумне суд положиша двома образы приимати. Которые во оныя три лета до исполнения 1666 года родившиеся и от тех рукоположенцев крещшиеся за неисполнение еще премен, обращенные не второкрещати положиша. А которые по исполнении 1666 года родишася, таковых второкрестити повелеша".
о. Андрей: Игорь Кузьмин пишет: Новые чины устанавливаемые с еретической мотивацией являются отречением Православия сими лицами, но конечный суд по некоторому образу древних отец, как указует Спиридон Иванов, составлялся и позже бывших отступлений Игорь Кузьмин пишет: Мне зрится это не десять лет, а три года. Но за эти три года и крещения, и рукоположения по-новому совершались. Эти крещения и рукоположения повторять не следует, несмотря на новизну чина?
о. Андрей: Игорь Кузьмин пишет: Новые чины устанавливаемые с еретической мотивацией являются отречением Православия сими лицами А если без еретической мотивации, но "случайно" и "эволюционно", как это было на Востоке? С какого времени следует считать отпавшим Восток, с какого времени следовало отвергать совершенные на Востоке таинства?
Игорь Кузьмин: о. Андрей пишет: Но за эти три года и крещения, и рукоположения по-новому совершались. Эти крещения и рукоположения повторять не следует, несмотря на новизну чина? Ну да, по образу латин, не испытывали таинств до 11 в. Не все еще в единомыслие утвердилось, токмо насаждалось насильно. К тому же многие могли по простоте веровать Никону в исправлении веры по древним книгам. Надо же было и время собрать весь обличительный материал по древним книгам против Никоновых установлений, явно обличая его преступное новшество. То есть это процесс временный для обнажения творимого Никоном нечестия, а не одномоментный с конечным судом. о. Андрей пишет: А если без еретической мотивации, но "случайно" и "эволюционно", как это было на Востоке? С какого времени следует считать отпавшим Восток, с какого времени следовало отвергать совершенные на Востоке таинства? А что значит «случайно» и «эволюционно»? Разве Никон, или моск. соборы, свои доводы приводили к осуждению древляго благочестия. Именно что от учительных книг греческих писателей, кои взяты были греками на обличение «московских» ересей. И собор 1666 года такожде, как показал Каптерев прямо цитировал в своих соборных суждениях учительные книги греков (напр. архим. Дионисий) «обличая» древлее благочестие в «ересях». Так что здесь удобнее есть о «случайности» говорить московских соборян, чем о греках :-) Последние именно учительствовали в новых догматах веры. О том что все греческие патриархи признали деяния московских соборов свидетельствует и то, что позднейшими разрешительными грамотами Конст. патриархи признают Никона правильно осужденным и затем разрешают его от этого осуждения. Такожде и Конст. патриарх Паисий II в своих статьях отвещая на прошение ветковцев о поставлении по просьбе им архиерея указует прежде подать свое согласие со всеми новотворными догматами. Как указует Алексеев в своей Истории: «Пункты же оныя присланныя 12 бяху в таковом разуме, да хотяй ставитися исповедание даст — новотворные догматы хранити и в них спасение веровати и прочих сему научити». Так что утверждены в своих догматах греки были твердо, почитая древлеблагочествивые за ересь, от которой необходимо отречение. Значит и правы были наши благочествые предки тако судившие о тайнах еретических. Не случайно и не неведением греки прияли новшества, но с догматическим утвержением.
володимipъ: Существует ошибочное мнение о том,что двоеперстие было осуждено на БМС в 1666-67 году,а ведь это совершенно неверно, На самом деле оно было осуждено соборно в 1656 году. Нашел интереснейшую книгу "Скрижаль" 1656 года на РНБ:[url=http://dlib.rsl.ru/view.php?path=/rsl01003000000/rsl01003343000/rsl01003343928/rsl01003343928.pdf#?page=3]click here[/url] Собор вопрошает Макария Антиохийского и получает ответ. Это самое настоящее соборное осуждение старого обряда -1656 года. ,дальше идут подписи, иностранных гостей собора. Теперь что получается:собор 1656 года всех двоеперстников назвал еретиками и отлучил от Церкви. Интересная ситуация и с диаконом Феодором,получается он самого настоящего никоновского рукоположения. Это и согласно и другим источникам о том, что в 1656 году в первую Неделю поста (Торжество православия) всех двоеперстников предали анафеме,точно также записано и в этом документе,для тех кто не умеет читать на ЦСЯ: "Предание прияхом сначало веры от святых апостол,и святых отец ,и седми святых соборов,творити знамение честнаго креста с треми первыми персты десные руки и кто от христиан православных не творит крест тако,по преданию восточныя церкви,еже держа сначало веры даже доднесь,есть еретик и подражатель арменов,и сего ради имамы его отлучена от Отца,Сына и Святаго Духа и проклята."
Konstantino: В кн. «Скрижаль», составленной из разных источников и подготовленной к печати в 1655 г., помимо проч. содержались тексты о перстосложении: послание патриарха К-польского Паисия 1655 г., слово иподиак. Дамаскина (впосл. митрополит Фессалоникийский) в Крестопоклонную неделю, слово Николая Малаксы об именословном благословении и анонимное слово о перстосложении (митр. Макарий (Булгаков) считал, что это было слово патриарха Никона, произнесенное в Неделю Православия в 1655 г.: там же. С. 102). Но с изданием «Скрижали» патриарх Никон медлил, т. к. хотел созвать Собор, посвященный Д. как одному из главных пунктов, за к-рый держались противники реформ. 23 апр. 1656 г. в Москве был созван Собор из рус. архиереев, на к-ром патриарх Никон, представив кн. «Скрижаль» и ответы вост. иерархов на вопросы о Д., говорил о том, что до начала книгопечатания на Руси был обычай креститься троеперстно. Собор вынес положительное решение по поводу троеперстия. Это решение вместе со сказанием Никона о Соборе (под заглавием «Слово отвещательно») было также включено в «Скрижаль», после чего появился тираж книги. http://www.pravenc.ru/text/171503.html
полная версия страницы